Провокация СБУ - начало украинской версии НРА?

Преследование рабочих активистов становится нормой и системой для спецслужб СНГ. Украина не отстает от "братской России" в этом трудном деле. Уже находится в производстве уголовное дело о какой-то загадочной террористической организации. Уже проводятся следственные оперативные мероприятия. Жертвой одного из таких "мероприятий" стал активист Координационного Совета Рабочего Движения, ведущий журналист бюллетеня "Рабочее Действие" Юрий Докукин. Мы приводим краткое и сухое описание обыска, результатом которого стало изъятие всей имевшейся в квартире Юрия оргтехники, а также значительного количества печатных и рукописных документов.

В 19-00 того же дня в квартиру к Ю.Докукину явились шесть сотрудников Киевского городского управления СБУ, предъявив ему заверенную печатью УСБУ г.Киева факсовую копию постановления николаевского судьи. Позднее к шестерке службистов присоединился еще один их коллега. Возглавляли группу следователи старший лейтенант юстиции Костыра Сергей Николаевич (номер удостоверения КУ 000106) и старший лейтенант юстиции Дурыгин Денис Олегович (№ КУ 000102). В обыске участвовали оперативные работники майор Степура Тарас Иванович (помощник начальника направления, №КУ 000301), капитан Романенко Евгений Владимирович (старший оперуполномоченный по особо важным делам, №КУ 000503), старший лейтенант Радкевич Игорь Владимирович (старший уполномоченный, №КУ 608291), старший лейтенант Лысюк Андрей Александрович (оперуполномоченный, №КУ 000112). Позднее для осуществления по заявлению Докукина Ю.В. фотосъемки прибыл следователь старший лейтенант юстиции Закладный Роман Анатольевич (№КУ 000104). Последний не был включен в протокол как участвующий в обыске.

Обыск проходил приблизительно до 4-30 утра 16.12.02 при двух понятых. В процессе обыска были изъяты компьютерная техника (вплоть до шнуров и мышек), около сотни дискет, различные газеты (предпочтение отдавалось бюллетеню КСРД "Рабочее действие", бюллетеню УКРС "Катализатор", газете "РМП-ньюз" - изъяты все наличные в доме экземпляры и отдельные страницы этих изданий), блокнот, две записные книжки, экземпляры листовок различного содержания, несколько писем и пустых конвертов, рукописные записи литературного и публицистического характера. В процессе обыска Докукин Ю.В. подал заявление о том, что во избежание недоразумений требует фотосъемки изъятых вещей и документов. Фотосъемка была предоставлена, однако требование Докукина фотографировать каждую страницу отдельно и с обеих сторон было отклонено, протест остался без внимания под предлогом "отсутствия пленки". Предметы фотографировались группами, накладываясь друг на друга, блокноты и конверты практически не раскрывались. В протоколе содержание записей и наличие на предметах и документах каких-либо пометок и надписей практически не отражено. Докукин Ю.В. записал в протокол, что снимает с себя всякую ответственность за появление на изъятых предметах и документах каких либо записей или пометок, отсутствовавших до изъятия их сотрудниками СБУ. Сходный вопрос о содержании носителей электронной информации - винчестерах компьютеров и дискетах - вообще вызвал резкую реакцию службистов. Они заверяли Ю.Докукина, что обеспечат полную сохранность носителей. Однако на резонное замечание о том, что носители содержат еще и информацию, и необходимо предоставить собственнику изымаемого гарантию от возможного измененения, исчезновения или порчи информации, для чего предлагалось на месте в процессе обыска составить детальный перечень и опись содержимого обоих винчестеров и всех дискет, сотрудники СБУ объявили, что это не предусмотрено законодательством, а просьба Докукина граничит с созданием препятствий следственным действиям.

Очень не хочется отдавать обсуждение темы “терроризма” лишь “профессионалам” по борьбе с ним. А хочется – как минимум, услышать ответы на имеющиеся вопросы. Чтобы потом, в какой-то момент, не пожалеть о том, что не спросил.

Украина опять - в очередной раз - повышает готовность к борьбе с терроризмом. Последним шагом в этом направлении стал Указ президента о создании Антикризисного Центра.

С 98-го года - времени возникновения предыдущего такого Центра – Антитеррористического – террористических кризисов в Украине, к счастью, не случалось. Так что продолжение клонирования антитеррористических структур вызывает легкое недоумение. Другой, куда более значимый вклад в борьбу с терроризмом был сделан всего за несколько дней до этого, в конце октября. На рассмотрение Верховной Рады президент внес проект закона “О борьбе с терроризмом”. И в этом законопроекте создание такой структуры, как Антикризисный центр, не предусмотрено, - так же, как и не расписаны ее функции.

В этом Украина не отличается от большинства стран, принявших новые антитеррористические законы после, вследствие, и на фоне терактов. Практически все они встретили немалое сопротивление со стороны правозащитных организаций. Причина критики: во имя “чрезвычайщины” времен борьбы с терроризмом государство ограничивает гражданские права и свободы. Так, антитеррористический закон, предложенный в Британии, предусматривает возможность длительного заключения подозреваемых в причастности к международному терроризму без суда. А знаменитый американский “PATRIOT Act” формулирует новые виды преступлений, устанавливает новые наказания, а также предоставляет спецслужбам широчайшие полномочия в слежке за подозреваемыми.

Впрочем, любой закон, посвященный борьбе с терроризмом, настораживает, прежде всего, не жесткими мерами, а самим фактом своего появления. С оформлением такого правового акта в руках государства оказывается силовой инструмент, который может превратиться в настоящую дубину. Суть антитеррористических законов в том, что “терроризму”, который раньше рассматривался как комплекс насильственных уголовных правонарушений, совершенных с определенной (часто – политической) целью, придается особый статус. В борьбе против него допустимо намного больше, чем против обычных преступлений – и эта борьба приобретает милитаризированный характер. Не зря в международном масштабе этот процесс назван сейчас “войной”.

Украинский вариант антитеррористического закона, в отличие от зарубежных собратьев, “чрезвычайщиной” не отличается. Здесь нет предложений об ужесточении наказания за “террористические” действия – указано, что виновные несут ответственность согласно действующему законодательству. Нововведения – на понятийном уровне. В пояснительной записке к законопроекту указано, что разработан он во исполнение международных соглашений, поддержанных Украиной. Именно они обусловили законодательное закрепление борьбы с финансированием террористов – в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН №1373. Эти положения нельзя было не внести. Так же, как – в кои-то веки предусмотрительными – кажутся статьи законопроекта о социальной защите и реабилитации жертв терактов, компенсации пострадавшим. Пусть и практически подражающие российскому аналогу.

Впрочем, не понимая всех тонкостей законодательных сфер, позволю себе высказать мысль, крамольную в наш век борьбы с “террористической чумой XXI века”. Не могу понять, почему внесения соответствующих поправок в существующие законы – Уголовно-процессуальный Кодекс, закон “О банках и банковской деятельности”, и другие, - недостаточно, и принятие отдельного закона так необходимо. Ведь далеко не все государства пользовались таким инструментом - видимо, рассудив, что законодательство для борьбы с преступлениями – одно, независимо от того, чем они мотивированы. Там же, где борьба с терроризмом отдельно зафиксирована законодательно, отнюдь не гарантировало блистательной победы – взять ту же Россию.

Вопросы возникают не только к определениям. При принятии закона предлагается внести изменения в ряд действующих актов: Уголовно-Процессуальный Кодекс, закон “Об оперативно-розыскной деятельности”, “О Службе безопасности Украины”, “О банках и банковской деятельности” и “О Пограничных войсках Украины”. Одна из поправок – к части пятой статьи 141 УПК. Сейчас она выглядит следующим образом: “Прослушивание телефонных и иных переговоров, раскрытие информации, содержащей банковскую тайну, осуществляется с разрешения собственника этой информации или по решению суда”. Предлагаемая, измененная редакция: “Прослушивание телефонных и прочих разговоров, раскрытие информации, содержащей банковскую тайну, осуществляется с разрешения собственника этой информации или по решению суда, кроме случаев, предусмотренных законом”. Опять вопрос к кому-нибудь из юристов или авторов законопроекта: каким законом? В предложенном проекте я не нашел подобных “случаев”. И если речь идет о, скажем, банковских счетах, на которых лежат “террористические” деньги, - почему решение относительно их не может принять судья? Который до сих пор должен был это делать каждый раз при желании уполномоченных структур прослушать домашний телефон какого-либо гражданина?

И еще у меня вопрос, скажем, профессиональный. В проекте закона Украины “О борьбе с терроризмом” указано, какую информацию в случае террористического акта нельзя доносить до общественности. Здесь запрещено, в частности, “раскрывать специальные технические приемы и тактику проведения антитеррористической операции”, и распространять информацию, “имеющую целью пропаганду или оправдание терроризма”. События вокруг Театрального центра на Дубровке по-новому осветили эти – дотошно скопированные с российского закона - положения. Пытаться узнать, и рассказать остальным, какие спецсредства, смертельные для части заложников, использовал спецназ – не является ли “раскрытием специальных технических приемов”? А озвучивание требований захватчиков – или, тем более, предоставление им слова в эфире или на газетной полосе – действительно ли “пропаганда или оправдание терроризма”?

Почти год назад – 15 ноября 2001 – правозащитная организация “Международная Амнистия” предостерегала западные правительства от поспешного принятия анти-террористических законов. Прошедший год – мало что изменил. Как и тогда, с принятием таких сильных препаратов - очень не хочется спешить.

КПУшные функционеры еще вчера выступавшие откровенными российскими национал-патриотами, по команде Ю.Тимошенко (ее блок: "Батькивщина", ОУН, УРП и Соцпартия) вдруг резко склонились всторону украинского "патриотизма".

Одно другому не мешает, заявляют аппаратчики КПУ. Конечно не мешает, особенно тем, кто погряз во лжи, политических махинациях и является разновидностью реакции, которую порождает существующий режим.

Еще год назад КПУ заявляла, что "борец за славянское единство", президент Беларуси А.Лукашенко поддерживает свою личную диктатуру только для того чтобы "раз и навсегда слиться с Россией". Сегодня для КПУ А.Лукашенко - "вождь, спасающий свой народ от империалистов запада и российских олигархов". Одной из главных своих заслуг накануне выборов 31 марта 2002г. КПУ выставляла: "Коммунисты, находясь в меньшинстве в ВС, отправили в отставку самое антироссийское, проамериканское, национал-экстримистское за весь "незалежный" период правительство - кабинет В.Ющенко. ("Правда приднепровья", №9 (119), 15.02.2002) Сегодня у аппаратчиков КПУ и у "Нашей Украины" во главе с Ющенко одна общая беда - прожорливый клан Л.Кучмы. Если национал-либералы из "Нашей Украины" не скрывают свое враждебное отношение к Компартии и ее электорату, то аппарат КПУ успокаивает свои краснознаменные ряды: "на данном этапе тактически необходимо учитывать интересы своих правых союзников".

Если Ю.Тимошенко созанием право-левой оппозиции спасает свою шкуру и свои сферы бизнеса, то КПУ и СПУ в очередной раз прислуживают "сильной личности", обеспечивая массовость очередному носителю авторитарных тенденций. По конкретным вопросам функционеры КПУ и СПУ более откровенны. Они заявляют сглазу на глаз левым оппозиционерам: "Пошли вы на хер со своими забастовками, со своей классовой борьбой и со своими правами рабочих. Нам надо как можно быстрее навести порядок в государстве". Действительно, насчет репрессивных мер и "диктатуры порядка" у этих КПССовцев по приказу сверху происходит недержание мочи.

Чтобы раскрыть феномен социал-фашизма в рядах КПУшников, приведем высказывания церковно-славянских патриотов под руководством 1 секретаря КПУ Новомосковского района Днепропетровской обл. Г.С.Аляева:

"Каждый коммунист должен быть умеренно православным".

"Марксизм и интернационализм вредны сейчас для сознания рабочих. Интернационализм в современных условиях связан с западным жидо-масонством. А это подрывает национальное единство борющихся против экспансии народов".

"Наш коммунизм - это патриотизм".

"Если бы Сталин смог убедить Гитлера объединиться, то сегодня не существовало бы США и Израиля, и цивилизация белого человека была бы спасена. Евреи-сионисты специально запрограммировали в США кровосмешение всех наций и рас, специально поощряют увеличение негров и цветных, чтобы поработить весь мир космополитизмом и быть универсальной финансовой элитой".

Кто это говорит? Член фашистской партии? Офицер службы безопасности какого-нибудь военного диктатора? Нет, церковно-феодальный мракобес, воспитанный возрожденной КПУ.

По выкладкам этих "красных патриотов", врагом их национального единства является сам рабочий класс. Лучшей опоры буржуазному государству, чем такие умеренно-православные патриоты из КПУ, уже очевидно, не найти.

Что стоит за сообщением о задержании в Гиссарском районе республики двух <боевиков бандформирования Махмуда Худойбердыева>?

Только что официальный Душанбе отметил <десятилетие 16-й сессии Верховного совета Таджикистана>, той самой знаменитой сессии, на которой президента республики Рахмона Набиева сменил на высоком посту Эмомали Рахмонов. И вот, через несколько дней после торжества, таджикские средства массовой информации передали сообщение, которое сразу привлекло к себе внимание экспертов - говорилось о задержании в Гиссарском районе республики двух <боевиков бандформирования Махмуда Худойбердыева>. О том, кто такой Махмуд Худойбердыев, и почему упоминание о нем вызвало такое внимание, говорит живущий в Германии эксперт по Центральной Азии Юрий Земмель:

Если результатом четырехлетней гражданской войны в Таджикистане и стало восстановление в республике, скажем так, конституционного строя, то в этом весьма значительна заслуга полковника Махмуда Худойбердыева. Его высокие профессиональные качества и военный опыт, поддержка широких слоев населения не позволили прийти к власти ваххабистским толкователям ислама. С этим, пожалуй, сложно не согласиться, хотя события гражданской войны 1992-96 годов и более позднего времени еще требуют тщательнейшего изучения и оценки.

Махмуд Худойбердыев родился 18 октября 1964 года в Курган-Тюбе. Отец - таджик, мать - узбечка. Махмуд окончил Алма-Атинское высшее общевойсковое командное училище, воевал в составе советских войск в Афганистане, командуя батальонной разведкой. Возглавлял подразделение почетного караула президента Казахстана Назарбаева. В 1992 году полковник Худойбердыев был назначен командиром отдельной мотострелковой бригады быстрого реагирования президентской гвардии Таджикистана. Это была грозная военная сила, с которой невозможно было не считаться.

Махмуд Худойбердыев откровенно демонстрировал свое недовольство президентом Эмомали Рахмоновым и его кадровой политикой. Полковник громко утверждал, что именно он, Худойбердыев, способствовал тому, что никому не известный директор заштатного совхоза оказался в президентском кресле. Очень многих в близком окружении Рахмонова полковник презрительно называл <бандой креслоедов>, которая, используя свою власть и попустительство президента, открыто разворовывают республику.

В феврале 1996 года Махмуд Худойбердыев поднял по тревоге подразделения своего спецназа и двинул их к резиденции Эмомали Рахмонова. Самым категоричным образом полковник потребовал отставки первого вице-премьера Махмадсаида Убайдуллоева, и требование это было удовлетворено. Спецназ вернулся в казармы, а Рахмонов несколько позже позволил Убайдуллоеву вернуться во власть.

Спустя год мятежный полковник снова окружил Душанбе с еще более жесткими требованиями. Есть информация, что тогда президент Рахмонов впал в настоящую панику и готов был уже распрощаться с президентским кабинетом, но спас его Юрий Батурин - в то время советник президента России. Он буквально заставил Рахмонова выступить по телевидению, успокоить народ, пойти на переговоры с полковником и взять ситуацию в свои руки. Президент выиграл время и все сделал для того, чтобы Худойбердыев покинул республику.

Махмуд Худойбердыев вынужден был скрываться. Два года назад президент и правительство Таджикистана всерьез готовились к отражению очередного нападения Худойбердыева, однако слухи о готовящемся вторжении не подтвердились. Зато в октябре прошлого года из Узбекистана пришло известие о гибели полковника Худойбердыева. Сообщались даже подробности. Якобы представители узбекских властей встретились с полковником и предложили ему принять участие в афганской антиталибской операции на стороне генерала Дустума. Худойбердыев якобы согласился, но затем возник какой-то спор, началась стрельба и бывший заместитель Худойбердыева убил своего начальника. Впрочем, по другой информации, переданной иранской радиостанцией <Хорасан>, Худойбердыев погиб в автомобильной катастрофе. Сегодня есть достаточно оснований для того, чтобы считать оба сообщения несколько преждевременными.

 Как бы там ни было, открытым остается вопрос: какие чувства, кроме патриотических, двигали мятежным полковником, вновь и вновь выступающим против режима Эмомали Рахмонова? Ведь Худойбердыев мог и при нынешней власти жить припеваючи. Ему не раз предлагались различные посты - от министра обороны до областного руководителя в его родном Курган-Тюбе. Возможно, его устраивала только самая крупная ставка - пост президента Таджикистана. Однако при этом надо было соблюсти, по крайней мере, два условия: придать военному перевороту вполне легитимный характер и не испортить отношения с Москвой, которая давно и явно благоволит Эмомали Рахмонову.

На это вопрос отвечает таджикский журналист Дододжон Атовуллоев, главный редактор издаваемой в настоящее время в Германии газеты <Чароги Руз>.

Многие считают, что события нынешней осени во многом напоминают осень 92-го. Голод, не работают школы, не работают больницы, заводы и фабрики. Председатель Партии исламского возрождения Таджикистана Саид Абдулло Нури в недавнем интервью сказал, что Таджикистану грозят пять опасностей: это усиление радикальной партии Хизб-ут-Тахрир, это наступление со стороны Афганистана ИДУ, это новый вызов сторонников небезызвестного полковника Махмуда Худойбердыева, и, конечно, он назвал низкий уровень жизни и то, что власти до сих пор продолжают преследовать сторонников Объединенной таджикской оппозиции. Фактически, по мнению многих аналитиков, Таджикистан находится на грани новой гражданской войны. Просто счастье Рахмонова в том, что пока недовольная элита, недовольные партии и объединения не могут меж собой договориться. Уже десять лет Рахмонов у власти. Это его последний срок, но он под любым предлогом хочет снова продлить срок своего пребывания у власти. Никто в Таджикистане не верит, что демократическим путем, путем выборов, можно изменить эту ситуацию. Поэтому всеобщее молчание известных людей, полевых командиров, политиков говорит о том, что они готовятся к чему-то другому.

Появление Худойбердыева на политической сцене - абсолютно закономерное явление. Худойбердыев и его сторонники неоднократно предлагали Рахмонову путь компромисса, диалога, но их обращения были отвергнуты властями. Поэтому не исключено, что вокруг полковника Худойбердыева может создаваться мощная общественно-политическая и военная сила, которая будет мощнее, чем режим Рахмонова. Я знаю, что он свободно ездит в Россию, в Украину, в Казахстан, в Киргизию, в Узбекистан. По последней информации, которую мне удалось получить, он уже находится на территории Таджикистана, в Гиссарской долине. Моя газета получает письма о том, что группы людей готовы объединиться с отрядами Худойбердыева и только в нем видят надежду на спасение от этого режима.

Так оценивает развитие событий главный редактор издающейся сейчас в Германии газеты "Чароги Руз" таджикский журналист Дододжон Атовуллоев.

Просматривая объявления о работе, невольно радуешься: сколько невостребованных рабочих мест, выбирай - не хочу! Однако, почему-то для трети трудоспособного населения найти подходящую работу остается проблемой.

Казалось бы, у человека, окончившего вуз, больше шансов и возможностей получить работу, чем у выпускника ПТУ. Но тут следует сделать существенную оговорку: хорошо оплачиваемую работу. Кроме В/о к претенденту на желаемое место предъявляется длинный перечень условий и требований (ПК, О/Р, узкая специализация, прописка и т.п.), причем, часто настолько индивидуальных, что соответствовать всем им одновременно очень сложно. А вот объявлений с предложением работы водителям, столярам, швеям, строителям, сантехникам, медсестрам, поварам и т. д. - изобилие. И требований - почти никаких. А вот не идут. Почему? Повывелись они, что ли? А все очень просто: мало кто согласится полноценно работать за 150-200 грн. в месяц. Вот о них-то, тех, кто имеет средне специальное образование, иными словами, о молодом пролетариате, и об отрасли, которая производит их как рабочую силу - профессионально техническом образовании - и пойдет разговор.

Сегодня в Украине 989 государственных ПТУ, где могут получить среднее образование и профессию около 550 тыс. подростков и молодых людей. Не спешите говорить: "Ого!" Еще несколько лет назад их было больше тысячи (1160), и потребность в рабочих местах составляла на 150 тыс. больше. 20 ПТУ уничтожено, многие объединены, перепрофилированы, около 30 техникумов переданы под патронат вузов и т.п. Правда, могло быть и еще хуже, если бы профтехучилища не смогли быстро настроиться на новую рыночную волну и не перешли бы выборочно (пока) на договорную основу. Не секрет, что местные бюджеты, особенно в провинции, не способны содержать ПТУ. До недавнего времени, помимо обычных ПТУ и ВПУ, существовали еще ведомственные профтехучилища при больших специализированных заводах и предприятиях. Сегодня ни одного такого нет.

Все эти потери были бы оправданы, если бы количество компенсировалось качеством образования. Однако этого не произошло. Сказать, что Министерство Образования Украины и президент совсем игнорируют ПТО, было бы несправедливо: в последнем Законе "О профтехобразовании" (шестилетней давности) оному отводится далеко не последняя роль "в обучении и воспитании нашей молодежи". Но все познается в сравнении. В действительности это самая заброшенная ветвь в иерархии образований. В центре постоянного и более пристального внимания находятся преимущественно среднее (школы) и высшее (вузы) образования. Вот уже два года нам кричат о том, как интенсивно внедряются кременевские образовательные реформы, компьютеризация в школах. В свою очередь вузы обладают относительной правовой и финансовой автономией, достаточной, чтобы быть в фаворе. Кроме всего прочего, они, извините, готовят нашу потенциальную "элиту"!

А ПТУ? Уже не школа, но еще и не вуз. Это промежуточное состояние и порождает безразличие и невнимание со стороны Міносвіти. Правда, появилась информация о том, что в стадии разработки находится проект решения о реорганизации ПТУ в Профлицеи. Поможет ли смена вывески изменить отношение к профтехобразованию, пока не ясно, зато послужит красноречивым сибурде высокопоставленным дядям.

В Научно-методическом Центре ПТО, где должны разрабатываться и готовиться учебные программы, халтурно производится их дежурное подобие, суррогат. Еще один важный нюанс: обучение в ПТУ подразумевает, что ученик, поступивший после 9-ти классов, по окончании его будет иметь не только профессию, но и ПОЛНОЦЕННЫЙ аттестат о полном среднем образовании, то есть, иметь равную возможность с выпускником средней школы продолжить обучение дальше.Однако в реальности перед ПТУ стоит одна задача - обучить подростка профессии, а на его потребность в других знаниях смотрят, как на рудимент, бесполезный придаток. В результате, происходит примитивная штамповка рабочей силы, которую обучают лишь настолько, насколько это необходимо, чтобы восполнить нехватку рабочих рук на производстве.

Упадок профтехобразования ведет к разрушению производства изнутри: выпускники ПТУ неконкурентоспособны, 70% брака и 30% поломок на производстве происходят из-за низкого уровня профессионализма. Жестокие условия рынка требуют оперативно усовершенствовать и менять навыки и знания, нужна переквалификация, на это нужны деньги. Но проще выбросить на улицу ненужных людей и набрать новых, чем вкладывать капитал в обучение.

Теперь о том, кто же поступает в ПТУ? Конечно, в большинстве своем это подростки из малообеспеченных или неполных семей, для родителей которых учеба в вузе их чада - непомерно дорогое удовольствие. Однако это еще и дети-сироты из приютов и детдомов, трудные подростки из неблагополучных семей, для которых учеба в ПТУ - лучшее, что им может предоставить это скупое государство. А еще стипендию в 15 грн. и бомжовое общежитие на время учебы. Высиживать им в школе лишних три года нечего, нет смысла. И они формируют будущий рабочий класс!

Поступить после ПТУ в вуз бесплатно, конечно, можно: стоит только получить красный диплом или, на худой конец, победить на всех уровнях (районном, областном, всеукраинском) специализированных олимпиад. В год 10-15 человек из 550 тыс.!!! Впечатляет?

Но, если смотреть правде в глаза, то не только у выпускников ПТУ, но и среди молодых рабочих не наблюдается интереса к высшему образованию. Почему? Не видят смысла. Ну, в крайнем случае можно пойти в техникум. А зачем? Перспективы? Ни-ка-ких. Разве что за границу уехать, там, говорят, наша рабсила со средне специальным неплохо котируется, можно подороже себя продать...

Канули в Лету времена, когда государство брало на себя не только заботу о проживании, учебе, трудоустройстве ребят, но и почти насильно заставляло продолжать образование. Вечерние школы, курсы по повышению квалификации, институты заочно - были неотъемлемой частью работы с молодежью. Работать на заводе учеником было гораздо выгоднее, чем после института инженером: зарплата выше, почета больше... Делалось это, конечно, не только для блага конкретного человека: этого требовали масштабы производства. Сегодня в таком прогрессивном подходе необходимости нет: предприятия мельчают, рушатся, исчезают.

Официальная статистика утверждает, что почти каждый пятый выпускник ПТУ ищет работу самостоятельно. А из тех, кто по окончании ПТУ обратился в службу занятости, могут трудоустроить только каждого шестого. Около 40% молодежи в возрасте 15-19 лет не может устроиться на работу вообще. На завод? Там своих некуда девать, сокращения, да и кого устроит зарплата максимум 300 грн., она не позволит стать на ноги. Разве что родная армия выручит: сразу же после ПТУ возьмет на довольствие на полтора года. А потом - снова проблема трудоустройства, жилья. Это парням. А девчонкам? Замуж и детей рожать? И никакой уверенности в завтрашнем дне! Постоянно на взводе, борясь за выживание, за место под солнцем. Волей-неволей начнешь искать иные пути заработать, чтоб прокормить семью.

Чтоб продолжать образование, нужны деньги, следовательно, нужна хорошо оплачиваемая работа, а кому нужен "зеленый" специалист без стажа, без опыта, без жилья... Вот круг и замкнулся. А с другой стороны, если повезло, и хорошо оплачиваемая работа уже есть, следовательно, есть деньги, то автоматически пропадает необходимость тратить их на дальнейшую учебу.

Бесперспективность - вот главное слово, которое следовало бы написать на каждом ПТУ. А ведь именно они, ПТУшники, составляют будущий костяк пролетариата. А отрасль производства, которая создает пролетариат - в загоне. Конечно, время пройдет, и сформируется новая система ПТО - такая, которая бы больше удовлетворяла потребности нынешнего капитала. Но вот какой она будет? Этот вопрос остается открытым.

- Стоять! Что у вас в сумке? Покажите содержимое карманов!

Поднимаю голову и вижу знакомого охранника из службы безопасности родного предприятия.

- Что смотришь - украл, небось, что-нибудь?! Выворачивай карманы….

Я очень устал. После 8-ми часового рабочего дня раскалывается голова, очень хочется домой, подальше от шумного цеха, грубого охранника и своих мыслей. У меня отвратительное настроение. Сегодня я посчитал. Не детали, которые произвел за рабочую смену, а свое время… на жизнь. Пять раз в неделю, восемь часов в день я занимаюсь тем, что мне совершенно не интересно. Я не живу, с нетерпением поглядывая на часы в ожидании конца смены, я зарабатываю на жизнь. Восемь часов на сон, два часа на удовлетворение своих физиологических потребностей (еда, гигиена и др.). И вот оно, шесть часов на жизнь, шесть часов, в течение которых я могу делать то, что хочу. Конечно, не совсем шесть: надо отвести ребенка в школу, оплатить счета за квартиру, сходить в магазин.… И теперь вот объяснить этому человеку в форме охранника, что я не вор и не террорист. Я просто устал. Восемь часов однообразной и тяжелой работы, двадцатилетние мозоли на руках, душный воздух плохо проветриваемого цеха. Восемь часов не жизни за шесть часов жизни. Шесть часов, которые я могу прожить так, как хочу…и не могу, потому что устал и мне нужен отдых. Я не хочу жить так, и я не могу жить по-другому. Я даже не знаю, как я хочу жить. Но, кажется, я знаю, что восемь часов, постепенно складывающиеся в годы не прожитой жизни - это очень высокая цена за возможность есть, пить, и немножко отдыхать…

- Ну что встал? Пошевеливайся! Ты пьян? Хочешь вылететь за ворота?

Нет, за ворота не хочу. Еще очень не хочу, чтоб ты рылся в моих карманах, но даже не решаюсь сказать тебе об этом. Я устал, в том числе от твоего хамства, в том числе от своей беспомощности. Если бы ты знал, как мне хочется врезать по твоей глупой физиономии. Если бы это что-то решило. Неужели я совсем ничего не могу? Коллеги из соседнего цеха рассказывали, что кто-то из них пожаловался депутату, тот обратился в прокуратуру, и приказ, разрешающий рыться в моих карманах, был признан незаконным. Я даже видел ответ прокуратуры, кто-то размножил его и раздавал на проходной… Тогда почему?... Сегодня в курилке слышал, говорили, что администрация тот приказ отменила, но издала новый, в котором охране разрешается не только рыться в моих вещах, но и арестовывать меня за неподчинение. Ребята снова обратились к депутату, может быть поможет? Неужели только так? Все время ждать чей-то милости? Неужели я не могу ну хоть чуть-чуть, хоть что-то изменить? Неужели мы все не можем?

Рассвирепевший охранник сильно дергает меня за рукав, видимо, намереваясь решить пока не вызревшую проблему.

Все, больше не могу. Ищу взглядом обрезок трубы… Сейчас…. И с глупой улыбкой выворачиваю карманы, и плохо подчиняющимися пальцами открываю "молнию" сумки…

На проходной читаю приказ №120: "…в связи с отставанием по изготовлению автобусов новых модификаций 30 марта 2002 года, выходной день, считать рабочим…".

Я иду домой. Я устал, и у меня болит голова. Я считаю. Еще минус восемь часов… жизни.

Основною формою професійної боротьби є страйк - відмова робітників виконувати свої виробничі функції без зміни умов праці. Успішний страйк мислимий тільки як організований виступ значної частини трудових колективів задіяних в ньому підприємств і передбачає наявність організаційних центрів - легалізованих чи нелегальних професійних спілок. Профспілки з одного боку є показником високого ступеня організовності робітництва, а з іншого - означають певну можливість для капіталісті вспрямовувати соціальну активність робітників в безпечне для себе русло шляхом підкупу, в особі адміністративної верхівки профспілок - авторитетного в середовищі робітників органу. Держава експлуататорів, на певному етапі розвитку класових антогонізмів не маючи вже змоги стримувати класові виступи робітників на доекономічному рівні, змушена в арсенал відстоювання інтересів експлуататорів до нкута добавляти пряник. З цих пір її зусилля зосереджуються на намаганні консервувати робітничий рух на економічній стадії і максимально удешивити ціну пряників. З цією метою проводиться політика втягування в сферу своїх інтересів, через прямі і опосередковані економічні важелі, керівництва "жовтих" профспілок з одночасним ставленням всіляких перешкод в регістраціїі діяльності незалежних профспілок. Класичним прикладом "жовтих" профспілок, головною соціальною функцією яких є спускання накопичуваного в виробничих приміщеннях пару, є ФПУ. Гарантією лояльності цієї організації до режиму є та обставина, що головним джерелом доходів її босів є здача в оренду велетенського фонду нерухомості, який був успадкований від радянських профспілок і юридична правомірність одноосібного користування яким ФПУ може бути в будь-який момент поставлена під сумнів урядом.

Ефективність страйкарської боротьби робітників за поліпшення умов праці визначається багатьма факторами як суб"єктивного так і об"єктивного плану - організованість виступу, економічна кон"юнктура тощо. Та в кінцевому рахунку її результати не можуть бути унезалежненими від таких глобальних факторів як середня ціна праці на національному і світовому ринках. Економічна боротьба робітників може мати і мала довготривалим наслідком суттеві економічні (поліпшення матеріального добробуту) і політичні (демократичне право на легальні профспілки, свобода класової агітаціі) здобутки лише в країнах імперіалістичних центрів, де буржуазія, маючи значний резерв від неоколоніальної експлуатації, жертвує частку своїх доходів на згладжування найгостріших соціальних протиріч. Цей метод, вкупі з підкупом професійних босів і парламентських лівих, дозволяє імперіалістам досягти бажаних результатів і коштує в умовах високої організованості робітництвав значно дешевше аніж силовий тиск на пролетарський рух.

За умов же, коли буржуазія не має можливостей формалінними подачками консервувати робітничий рух на стадії професійної економічної боротьби, вона якщо не робить спроб розчавити паростки політичного становлення антагоністичного класу, то в усякому випадку не йде на поступки у виробничих відносинах, намагаючись виробити в робітничому середовищі стійкий імунітет до професійних виступів і до класової боротьби загалом через введення в його тіло вакцини холостих страйків на чолі з "жовтими" профспілками.

Питання про відношення до професійної боротьби робітників, оскільки воно є питанням актуальним навіть в період політичної реакції, давно стало універсальним опізнавачем, який дозволяє безпомилково віднести ту чи іншу політичну силу в один з двох основних політичних класових таборів.

Якщо явні апологети буржуазії називають професійні спілки (підконтрольні державним структурам і лояльні до приватних власників) довершеним і "цивілізрваним" інститутом класового співробітництва, який гарантує "соціальну гармонію", то приховані її політичні союзники (мова тут не йде про тих, хто несвідомо грає на руку імперіалізму) оголошують будь-які прояви професійної боротьби економічним опортунізмом, який вводить робітництво в оману і відволікає його від боротьби революційної. За такою зовнішньою прротилежністю українськіх правих партій (аж до СПУ) і Всеукраїнського Союзу Робітників (якого представляє видавнича група "Рабочего Класса" і який сам призваний представляти КПУ для певних категорій електорату, що не прорубають КПУшної "тактики", зате вірять в байки про "ліворадикальне крило партії"), криється гармонічна співпраця в втіленні головного завдання парламентаризму - упередження становлення робітництва як революційної соціальної сили. Якщо перші отримують свій хліб за те, що присипляють робітничі маси ілюзіями реформізму, то інші повинні виривати із тіла робітництва тих передових представників класу, які могли б ці ілюзії розвіювати і ізольовувати їх на картинно-елітаристській відстані від масового робітничого середовища.

В усій масі історичних прикладів професійних виступів економічні страйки становлять переважну більшість. Але це не привід намертво прив"язувати страйкарську форму до економічної суті. В своєму розвитку професійно-страйкарський рух перепостає із економічного в політичний (за характером вимог), безпосередньо примикаючи таким чином до руху революційного. Марксист не може не розуміти історично зумовленої обмеженості і приреченості робітничої професійної боротьби. Та не може він не розуміти і того, що шлях революціонізації робітництіва є шляхом усвідомлення революційних завдань після випробування і відкидання примітивніших форм класової боротьби - і нема іншого способу актуалізації в масовому середовищі потенційно революційного класу революційних завдань.